Социокультурные детерминанты онтогенеза сексуальности в психоаналитическом подходе

Стр. 5 из 5

Возникшая у ребенка фиксация сохраняется на протяжении всего детства, и в возрасте половой зрелости к этим "нежным" фиксациям присоединяется "чувственность", более определенно связанная с открытой сексуальностью. Однако чувственность часто использует уже возникшие зафиксировавшиеся пути, но наполняет объекты инфантильного выбора значительно большим количеством либидинозной энергии.

В результате того, что влечение сталкивается с препятствием инцестуального запрета, оно стремится как можно скорее найти выход, перемещаясь от этих запретных объектов к другим, посторонним, в отношении которых реализация чувственного влечения не запрещена. Последние объекты (особенно у невротических субъектов) избираются, как правило, по образцу инфантильных.

Неудачное разрешение этого процесса связано с двумя моментами развития либидо: во-первых - с жесткостью реального запрета, не допускающего нового выбора, обесценивая его для субъекта; во-вторых степенью привлекательности, инфантильных объектов, от которых следует уйти. Подобная привлекательность пропорциональна детской эротической фиксации.

Если оба фактора слишком сильны, реализуется общий механизм образования неврозов. Либидо отходит от реальности, воплощаясь в области фантазий, усиливая образы первых детских объектов и фиксируясь на них.

Таким образом это может привести к тому, что чувственность мужчины окажется связанной в бессознательном с инцестуозными объектами, в результате чего развивается абсолютная импотенция.

Формирование так называемой психической импотенции происходит аналогичным образом, но связано с несколько более мягкими условиями. Чувственность в этом случае хотя бы отчасти достигает возможности реализации, но половая активность подобных лиц, носит признаки того, что либидинозное влечение реализуется не в полном объеме. Сексуальность подвижна, хрупка и легко подвергается различного рода расстройствам, но что самое главное - она избегает слияния с нежностью.

Чувственность может реализовываться лишь в отношении таких объектов, которые ни чем не напоминают инцестуозных лиц, таким образом, сексуальность остается расщепленной на "небесную" и "земную" любовь.

С точки зрения классического психоанализа мужчина обречен на постоянный страх перед женщиной и на постоянные попытки каким-то образом замаскировать свое запретное влечение (когда невротик любит - он не желает обладания, когда желает - не может любить). Он ищет объекты, которые не нужно любить, чтобы отдалить чувственность от любимого объекта, а сексуальная несостоятельность наступает согласно законам "чувствительности комплекса" и возвращения вытесненного всякий раз, когда что-либо в объекте напоминает о том, чего следует избегать.

Основной выход, которому прибегают лица с расщепленным сексуальным чувством - психическое унижение полового объекта, поскольку чувственность может проявляться лишь в отношении "униженного", презираемого объекта.

Отсюда З. Фрейд делает вывод, что так как запрет инцеста - условие и начало развития культуры, то психическая импотенция является общим страданием человечества, начиная с момента его превращения в структурированное племя.

В более смягченной форме этот феномен можно обнаружить не только при невозможности самого полового акта, но и в виде "снижения чувственности" или фригидности

Несмотря на относительное совладание с запретом в современном обществе любые проявления сексуальности у мужчин носят типичные признаки психической импотенции: мужчина почти всегда чувствует себя стесненным в проявлениях своей половой жизни благодаря чувству уважения к женщине и проявляет полную потенцию лишь когда имеет дело с "низким" половым объектом.

Отсюда же устойчивость феномена проституции в любом общественном строе, ибо проститутка - тот реальный объект, в отношении которого можно чувствовать себя свободно, хотя бы благодаря плате за ее услуги, плате, разом трансформирующей любовные отношения в товарно-денежные.

Этот феномен лежит в основе "комплексов" "Мадонны и Блудницы", "Матери и Проститутки" (З.Фрейд, 1989; З.Старович, 1994), на первую из которых переносится любовь и почитание матери и она утрачивает всякую связь с реальной сексуальностью (крайний вариант - непорочное зачатие Девой Марией), а вторая низводится до уровня низменного объекта, в отношении которого только и позволительно испытывать полное сексуальное желание. Заостряя проблему, Зигмунд Фрейд говорит, что "тот... кто готов подвергнуть себя серьезной внутренней проверке перед самим собой, тот непременно найдет, что считает в сущности половой акт чем-то унизительным, что грязнит и позорит человека, а не только его тело" (З. Фрейд, 1989, с. 68) .

Несмотря на значительное облегчение моральных строгостей, начиная с того времени, когда писались эти строки, современная ситуация все еще содержит этот безусловный страх и скрытое негативное отношение к сексуальности. Хотя данное теоретическое объяснение небесспорно, психоанализом зафиксирован весьма устойчивый клинический и социальный феномен. Убедительность аналитических наблюдений подтверждается тем фактом, что страх сексуальной неудачи связан, как правило, с высоко оцениваемым объектом.

Интересно и доказательство "от противного". Гипермускулинный стиль "мачо" (Moscher D.L., 1991), так же как некоторые маргинальные культуры (тюремная и преступная) , характеризуется инфантильным стремлением принижения сексуального объекта, демонстрируемого во всех сферах сексуальных отношений и стереотипах поведения при одновременной сакрализации образа матери. "Мачо"-стиль в этом смысле очень похож на "реактивное образование" - механизм психологической защиты, при котором влечение обращается в свою противоположность. В данном случае демонстративное пренебрежение женщиной есть дериват скрытого страха перед ней.

Следует отметить, что при этом "мачизм", несмотря на кажущуюся свободу проявления сексуальных чувств, в реальности характеризуется весьма строгой системой запретов, четкой маркировкой табуированных зон и жестким сценарием реализации влечения. На самом деле эта свобода изнутри заключена в сверхжесткие рамки в виде "Правила нарушения правил". В реальности в такого рода культурах бессознательный страх сексуальности не меньше, а возможно даже и больше, чем у невротического пациента.

Коррекция функциональных психогенных расстройств связана с возможностью осознания и отреагирования в процессе аналитической терапии существующих неосознаваемых страхов. "... тот кто в любовной жизни хочет быть свободным и счастливым, тот должен преодолеть респект перед женщиной и примириться с представлением о кровосмесительстве с матерью или сестрой" (З. Фрейд, 1989, с. 76). Однако З.Фрейд скептически относится к перспективам полного освобождения сексуальности от страха. По его мнению следует допустить, что в самом влечении существует нечто такое, что препятствует его полному удовлетворению.

В истории этого влечения есть два момента, являющихся причиной такого рокового ограничения.

Первый связан с двукратной попыткой выбора объекта с промежуточным этапом инцестуального запрета. Окончательный объект сексуального влечения не может полностью совпадать с первоначальным объектом, а всегда будет оставаться лишь его суррогатом, поскольку если первоначальный объект вытеснен, он подменяется бесконечным числом его заменяющих, ни один из которых не будет адекватной заменой.

Второй момент связан с тем, что сексуальное влечение распадается на большое число компонентов, не все из которых могут войти в позднейшие образование. Сексуальное влечение всегда трудно воспитать гармоничным образом, поэтому следует примириться с мыслью, что статическое равновесие между требованиями полового влечения и культурой вообще невозможно.

Но именно эта неспособность полового влечения давать полное удовлетворение с момента подчинения влечения требованиям культуры становится источником величайших культурных достижений, осуществляющихся благодаря все дальше идущему сублимированию компонентов этого влечения. Благодаря непримиримому разладу между требованиями обоих влечений - сексуальным и эгоистическим - люди становятся способными на все высшие достижения, хотя постоянно подвергаются опасностям обрести невроз, особенно наиболее слабые из них (3. Фрейд, 1989).

Зинченко Ю.П. Знаково-символическое опосредствование сексуальной функции в норме и патологии. - М., 2003.

• Пред.