6.3. Дошкольный возраст (ДВ) [33]

Настроить шрифт

Нижняя граница. Признак: ребенок стал объектом внешней регуляции со стороны взрослого посредством игровой вещи (1.2.7, 1.2.8, 4.8.2, 4.8.4). Сложной игровой вещью является игровая ситуация, моделирующая сюжет игры (реальную ситуацию).

В начале «дошкольного возраста» такая регуляция внешняя и в том смысле, что осуществляется другим человеком, и в том смысле, что игровая ситуация еще не интериоризована, и в том, что она зависит от внешней среды (сюжета игры).

Около 4 лет взрослый может регулировать посредством игровой ситуации реальное (не игровое) поведение ребенкапутем превращения этого поведения в игровую исполнительную активность. Например, ребенку (3 года 10 месяцев) сначала просто «дают задание протыкать дырочки в листке бумаги. После отказа добиться продолжения работы можно было, только включив заданное действие в игру» [34].

 

В эксперименте Д. Б. Эльконина «все 100 % детей» 4 лет «подчиняются правилу при введении (взрослым. – С.К.) сюжета» (собственно, игровой ситуации, моделирующей сюжет). Т. е. подчиняются внешней регуляции со стороны взрослого посредством игровой вещи (ситуации). Регуляции, осуществляемой взрослым путем включения детей в игру (сюжетно-ролевую). «Расцвет» ролевой игры начинается примерно «с 4-летнего возраста» [35].

С этим связано то, что около 4 лет дети переходят на «второй уровень» развития игры. На этом уровне для них «на первый план выдвигается соответствие игрового действия реальному действию» (существующим во внешней среде правилам его выполнения). При этом «логика (игровых. – С.К.) действий определяется … их последовательностью [36] в реальной действительности». Причем настолько строго, что «нарушение последовательности действий не принимается» детьми: они отказываются нарушать заданные сюжетом правила [37]. Здесь отказ ребенка не есть неподчинение внешней регуляции его поведения посредством игровой ситуации: если взрослый воздействует на поведение дошкольника посредством игровой ситуации [38], а не путем попыток ее разрушения [39], то ребенок подчиняется внешней регуляции.

У западных психологов также есть представление о дошкольных годах как о «золотом возрасте» ролевой игры, достигающей пика в 4 года [40].

Ориентировочная дата нижней границы «дошкольного возраста» (и связанной с ним стадиальной ЗБР) – около 4 лет (табл. 35 в 6.6).

Верхняя граница. Признак: ребенок перестал быть объектом внешней регуляции со стороны взрослого посредством игровой вещи. Причем в качестве сложной игровой вещи рассматривается игровая ситуация (1.2.7, 1.2.8, 4.8.2, 4.8.4). Прекращение в конце «возраста» подчинения ребенка внешней регуляции (внешней среде) означает, что его внутренняя саморегуляция стала самостоятельной [41], т. е. независимой от среды (4.5.4, 4.7).

Иначе говоря, происходит отвержение ребенком такой внешней регуляции. Это – проявление сложившейся самостоятельной внутренней саморегуляции [42] с помощью уже интериоризованного средства, в данном случае – игровой вещи (ситуации) [43]. Такая внутренняя, самостоятельно создаваемая ребенком игровая ситуация – сложное представление, которое является независимым от внешней среды, в том числе – от воспринимаемой ситуации [44]. Игра уже может полностью протекать во внутреннем плане [45], но ничто не мешает ребенку осуществить часть игровых действий и вовне (подобно тому, как он раньше вел внешнюю игру согласно мнимой ситуации – представлению о сюжете этой игры).

Освобождение ребенка от подчинения внешней среде проявляется в изменении характера правил игры. «Только на самой высокой ступени» развития игры дошкольников – т. е. к концу «дошкольного возраста» – «правила вычленяются и формулируются до начала игры», при этом «появляются и чисто условные правила, независимые от сюжета и (внешней. – С.К.) игровой ситуации» [46]. Например, в 7 лет 0 месяцев дети играют по правилу «чтобы зайцы ловили волка» [47]. К концу «дошкольного возраста» дети становятся «способны принять такое условие, которое противоречит реальным общественным отношениям», теперь «они стоят как бы над игрой» [48]. Иными словами, они могут совершать условные игровые действия в игровой ситуации, не соответствующей реальной действительности (сюжету). К 7 годам дети уже могут самостоятельно сформулировать до начала игры ее правила (включая «чисто условные») и во внутренней речи [49].

В конце «дошкольного возраста» ребенок может самостоятельно создавать внутренние условные игровые ситуации и устанавливать для себя условные правила поведения [50] в плане внутренней речи. Теперь дети способны к самостоятельной внутренней регуляции посредством интериоризованной игровой ситуации (включая способность к отвержению внешней регуляции на основе этого сформированного уже уровня саморегуляции).

Признак конца «дошкольного возраста» – тот же, что у начала «кризиса 7 лет» (4.8.4). Поэтому указанный выше признак верхней границы «дошкольного возраста» связан с симптомами наступления «кризиса 7 лет»: в поведении ребенка «появляется что-то нарочитое, нелепое и искусственное»; он «строит из себя шута и этим вызывает осуждение, а не смех», что «производит впечатление немотивированного поведения»; ребенок «становится не таким понятным» для окружающих; наблюдается «утеря непосредственности», что означает появление «интеллектуального момента, который вклинивается между переживанием и непосредственным поступком» [51]. Эти симптомы становятся понятны, исходя из сказанного выше. Ребенок создает в своем представлении условную игровую ситуацию и внутренне играет в ней, вынося вовне только свою игровую моторику [52], осмысленную во внутренней игровой ситуации, но совершенно не связанную с внешней воспринимаемой ситуацией [53]. При этом он «становится не таким понятным» для окружающих, так как ведет себя независимо от воспринимаемой ими ситуации. Устанавливая для себя условные (отсутствующие в среде) правила и выполняя их, ребенок ведет себя так, как окружающие вообще себя не ведут: в его поведении «появляется что-то нарочитое, нелепое и искусственное», «ребенок строит из себя шута». Когда это у других людей «вызывает осуждение, а не смех», ребенок продолжает «строить из себя шута», что, разумеется, «производит впечатление немотивированного поведения». Но фактически оно мотивировано: осуждение окружающих эмпирически подтверждает ребенку, что созданная им внутренняя игровая ситуация и установленные им в ней для себя правила действительно условны (отсутствуют в среде). Т. е. что он перешел к самостоятельной саморегуляции, стал ее субъектом.

Непонятности для окружающих способствует и то, что ребенку 7 лет для осуществления задуманного поведения достаточно зрительной ориентировки, без предварительного выполнения внешних «пробовательных действий» [54].

Игра уходит внутрь, но может проявляться в виде внешних действий, соответствующих только внутренней игровой ситуации и выполняемых сразу, без «пробовательных действий».

В конце «дошкольного возраста» ребенок стал способен к самостоятельной внутренней саморегуляции посредством интериоризованной игры (игровой ситуации), т. е. путем умственных действий с представлениями. Это, очевидно, и есть тот самый «интеллектуальный момент», который «вклинивается между переживанием и непосредственным поступком» [55], заменяя его другим, определяемым внутренней игровой ситуацией и самостоятельно установленными в ней ребенком условными правилами. Таким образом, «утеря непосредственности» связана со сформированной самостоятельной внутренней саморегуляцией.

Превращая свое неигровое поведение в игровое [56], т. е. в самостоятельно придуманную игру, ребенок способен неадекватно, – с точки зрения окружающих, – реагировать на их действия, на внешние ситуации (включая те, которые окружающие считают неигровыми). Объективно окружающая среда не изменилась, но она изменилась для ребенка, так какизменился он сам [57]. «Среда становится с точки зрения развития совершенно иной с той минуты, когда ребенок перешел от одного возраста (стадии развития. – С.К.) к другому» [58]. В данном случае – от «дошкольного возраста» к началу «кризиса 7 лет».

Ориентировочная дата верхней границы «дошкольного возраста» (и соответствующей стадиальной ЗБР) – около 7 лет (табл. 35 в 6.6).

Сноски

[33] В основе 6.3 лежит статья, опубликованная в ходе этого исследования: Касвинов С. Г., [139].
[34] Непомнящая Н. И., цит. по: [215], с. 208.
[35] Эльконин Д. Б., [309], c. 23, 297.
[36] Последовательность действий также есть правило их выполнения.
[37] Эльконин Д. Б., [309], с. 238-239. Ср., например, описание поведения Тамары в протоколе №5 (там же).
[38] Cp.: Эльконин Д. Б., [309], с. 4.
[39] Примеры побуждения детей экспериментатором к нарушению заданных сюжетом правил и реакции на это детей см. у Д. Б. Эльконина: [309], с. 237-242.
[40] Santrock J. W., [399], p. 482. В терминах англоязычной психологии ролевая игра – это «игра притворства». Спад ролевой игры после указанного пика связан с процессом ее интериоризации (об этом пойдет речь в главе 7) и с переходом к игре с правилами. Формирование же ролевой игры к началу «дошкольного возраста» – т. е. к концу «кризиса 3 лет» – связано со «складыванием» характерной для данного «возраста» социальной ситуации развития, выражающемся в подчинении ребенка внешней регуляции со стороны взрослого посредством игровой вещи (4.5, 4.8.2, 4.8.4).
[41] Перешедшей на уровень актуального развития.
[42] Ср.: можно «считать достаточно установленным самый факт перехода в дошкольном возрасте от … неуправляемости процессов к их … управляемости» ребенком (Мануйленко З. В., [198], с. 89).
[43] На этой стабильной стадии происходят как процессы «формирования отдельных действий», так и «более фундаментальные изменения», которые заключаются в «возникновении на основе внешней игровой деятельности внутреннего плана представляемых, воображаемых преобразований действительности» (Запорожец А. В., [121], с. 253). Впрочем, и «формирование отдельных действий», включая их «переход от выполнения в материальном плане» к выполнению «в плане представлений наиболее эффективно происходит в игре и близких к ней … формах изобразительной деятельности» (там же).
[44] Ср. регуляцию посредством «мотивирующих представлений» в конце «младенческого возраста» (6.1).
[45] Ср.: дети к 7 годам «могут фантазировать и без (внешнего. – С.К.) действия» (Люблинская А. А., [194], с. 220, 340). Т. е. осуществлять внутренние действия с представлениями (интериоризованная игра с интериоризованными же предметами-заместителями).
[46] Эльконин Д. Б., [309], с. 315.
[47] Эльконин Д. Б., [309], с. 255].
[48] Эльконин Д. Б., [309], с. 258]; ср.: [309], с. 254-255. «Стоят как бы над игрой» можно понять так: в конце «возраста» дети стали субъектами игровой регуляции (включая создание и преобразование игровой ситуации), перестав быть объектами такой регуляции. Теперь они управляют внешней игровой ситуацией (и посредством нее – другими людьми), а она ими – нет.
[49] Характерный для дошкольников вид внутренней речи появляется примерно к 6 годам (Коломинский Я. Л., Панько Е. А., [146], с. 159).
[50] Это проявляется, в частности, в «нарушении правил», существующих в окружающей среде (в том числе – «установленных родителями»). Ребенок противопоставляет указанным правилам «собственное … правило», которое им «выполняется с большой настойчивостью» (Поливанова К. Н., [238], с. 64). Но, как уже было сказано, происходит подобное не автоматически, а в зависимости от принятого ребенком решения подчиниться или не подчиниться внешней регуляции (4.7). Ср. также: «в реальной жизни ребенок не только направляет свое поведение в соответствии с заданной нормой, но и сам может конструировать» норму, т. е. правило (Веракса Н. Е., Дьяченко О. М., [41], с. 16).
[51] Выготский Л. С., [57], с. 376-377.
[52] Поведение.
[53] Ср.: дети «как бы играют в привычной обстановке чуждую данной конкретной ситуации роль из "другой пьесы"» (Поливанова К. Н., [238], с. 66). 
[54] Люблинская A. A., [194], с. 340.
[55] Выготский Л. С., [57], с. 376-377. В данном контексте «непосредственный» – соответствующий внешней ситуации, «непосредственность» – соответствие внешней ситуации, подчиненность ей.
[56] Подобно тому, как это делал по отношению к ребенку взрослый на нижней границе данного «возраста» (см. выше).
[57] Выготский Л. С., [57], с. 380-385.
[58] Выготский Л. С., [57], с. 381.

Касвинов С. Г. Система Выготского. Книга 1: Обучение и развитие детей и подростков. - Харьков: Райдер, 2013. Публикуется на сайте psixologiya.org с разрешения автора.