Социальная ситуация развития – это регулятивное субъект-объектное отношение, неотделимое от процесса регуляции (1.2.6). Причем всякая конкретная социальная ситуация развития – отношение «совершенно своеобразное, специфическое для данного возраста, исключительное, единственное и неповторимое» [78].
Таким образом, для разных стабильных стадий характерны различные виды внешней регуляции. Иначе говоря, на каждой стабильной стадии осуществляется и интериоризуется (а в ее конце отвергается) определенный вид внешней регуляции.
Подчинение ребенка внешней регуляции – начало стабильной стадии, а отвержение ребенком внешней регуляции – конец стабильной стадии (1.2.6). Теперь можно уточнить: по подчинению ребенка конкретному виду внешней регуляции определяется начало данной стабильной стадии, а по отвержению ребенком того же вида внешней регуляции – конец этой же стабильной стадии. Различие между видами внешней регуляции и является различием между стабильными стадиями. Сами же виды регуляции различаются по видам средств регуляции (см. ниже). В итоге стабильные стадии различаются между собой по видам средств внешней регуляции. Так же различаются между собой и связанные со стадиями стабильные стадиальные ЗБР: они имеют те же признаки, что и стадии (1.2.3).
Перечислим средства внешней регуляции, характерные для стабильных «возрастов» [79], определяемых по признакам их начал (1.2.3).
«Младенческий возраст» (МВ). Средство внешней регуляции в начале данной стадии – ситуация, воспринимаемая по первой сигнальной системе (первосигнальная ситуация). То есть воспринимаемая младенцем совокупность вещей. Причем это – вещи сами по себе, как объекты восприятия (а не вещи как игровые предметы-заместители [80], например: они смогут оказывать регулятивное воздействие на ребенка гораздо позже). Если рассматривать первосигнальную ситуацию – совокупность вещей – как одну сложную вещь, то схема такой регуляции «человек – вещь – человек» [81].
В этом смысле средство регуляции поведения младенцев – первосигнальная вещь.
«Ранний возраст» (РВ). В начале «раннего возраста» взрослый уже может регулировать поведение ребенка посредством родного языка. Произносимое «слово является командой» [82] – средством регуляции поведения. В конкретной ситуации средством регуляции при воздействии взрослого на ребенка является не язык в целом, а более или менее сложное предложение данного языка (совокупность отдельных слов). «Слово» как средство регуляции («команда») – это совокупность слов, рассматриваемая как одно сложное слово [83]. Схема такой регуляции уже не человек – вещь – человек, а человек – слово – человек. Здесь имеется в виду слово бытовой речи (или, короче, бытовое слово) в отличие от более поздних видов речи (см. ниже).
Средство внешней регуляции в «раннем возрасте» – бытовое слово.
«Дошкольный возраст» (ДВ). «Особенностью дошкольного возраста» является «игра» [84]. Выготский применял выражение «возраст игры» (как «особой формы поведения ребенка») для обозначения «типичной стадии» развития [85]. В игре средством регуляции является игровая ситуация – совокупность вещей, но уже не просто вещей, воспринимаемых по первой сигнальной системе, а игровых вещей (предметов-заместителей). Если понимать совокупность игровых вещей (игровую ситуацию) как одну сложную игровую вещь, то можно сказать, что в «дошкольном возрасте» средством регуляции снова является вещь и схема такой регуляции опять «человек – вещь – человек» [86].
Характерное для «дошкольного возраста» средство регуляции – игровая вещь.
«Школьный возраст» (ШВ). Выготский неоднократно подчеркивал особое значение в «школьном возрасте» слова (речи, словесного мышления). Например: «развитие научного понятия» начинается «со словесного определения понятия» [87], при этом «слово» [88] выступает «в роли средства образования понятия» [89]. Для регуляции поведения учеников учителя применяют слово (предложение), но уже не бытовой речи, а учебной (точнее, учебно-воспитательной). Она отличается от бытовой речи и словарем, и грамматикой. Схема здесь тоже человек – слово – человек, как и в «раннем возрасте», но теперь слово принадлежит к другому виду речи (не бытовой, а учебной) [90].
Средство внешней регуляции в «школьном возрасте» – учебно-воспитательное слово. Для краткости будем называть его учебным словом.
«Пубертатный возраст» (ПВ). Здесь для подростков характерен аналог игры дошкольников – «серьезная игра» [91]. Средством регуляции поведения является серьезно-игровая ситуация как совокупность вещей, но это уже не игровые предметы-заместители (игрушки). Подростки хотят иметь дело только с настоящими вещами взрослых (насколько это возможно). Но эти вещи являются компонентами не настоящей деятельности взрослых, а серьезно-игровой модели этой деятельности. А потому, с психологической точки зрения, должны рассматриваться как серьезно-игровые предметы-заместители. Схема регуляции в «пубертатном возрасте» аналогична схеме регуляции в «дошкольном возрасте: человек – вещь – человек. Но средством регуляции является уже не игровая вещь, а серьезно-игровая вещь.
Характерные для обсужденных стадий виды средств регуляции явно делятся на два типа средств: слова и вещи. Это, разумеется, не означает, что на половине стадий детского развития слово отсутствует. Просто вещи (взятые с их перцептивными [92] признаками) отступают в «раннем возрасте» на второй план, снова становятся значимыми в «дошкольном возрасте», затем опять уходят на второй план в «школьном возрасте» – и вновь становятся важны для подростков в «пубертатном возрасте». В этом смысле в ходе развития происходит периодическое чередование двух типов средств регуляции – слов и вещей. А значит, и двух соответствующих типов регуляции [93], в которые объединяются виды регуляции, различающиеся именно по видам средств регуляции (см. выше).
Признак начала любой из конкретных стабильных стадий – это подчинение ребенка не просто внешней регуляции со стороны взрослого, а именно тому ее виду, для которого характерно указанное выше средство регуляции. Признак конца этой же стабильной стадии – отвержение ребенком того же вида внешней регуляции. Оно же – признак начала следующего за этой стадией «кризиса».
Можно сказать и иначе. Признак начала конкретной стабильной стадии: ребенок стал объектом внешней регуляции того вида, для которого характерно соответствующее средство регуляции (см. выше). Признак конца этой же стабильной стадии: ребенок перестал быть объектом внешней регуляции того же вида (с тем же средством регуляции).
Сноски
[78] Выготский Л. С., [69], с. 258.
[79] Подробнее: 4.8.2. О результатах интериоризации этих средств речь пойдет в части III, о выявлении обсуждаемых идей в текстах Выготского – в части II.
[80] Предметы-заместители – это вещи, которые в игре замещают собой другие вещи, моделируют их (палочка, на которой «скачет» ребенок, замещает коня, и т.п.).
[81] «Схема здесь: не человек – вещь (Штерн), не человек – человек (Пиаже). Но: человек – вещь – человек» (Выготский Л. С., [73], с. 167).
[82] Выготский Л. С., [67], с. 223.
[83] Аналогично тому, как мы только что рассматривали в «младенческом возрасте» систему вещей в качестве одной сложной вещи. См. также 4.8.2.
[84] Выготский Л. С., [49], с. 79. Имеется в виду игра, развивающаяся от сюжетно-ролевой игры с мнимой ситуацией до игры с правилами. Ср.: «Игра есть главный тракт (или «основной путь». – С.К.) культурного развития ребенка», и, «в частности, его знаковой деятельности» (Выготский Л. С., [64], с. 14, 69). Что непосредственно связано с регуляцией: знак – это «психологическое орудие».
[85] Выготский Л. С., [52], с. 325.
[86] Выготский Л. С., [73], с. 167.
[87] Выготский Л. С., [60], с. 260.
[88] Определение понятия всегда выражается предложением, а не отдельным словом.
[89] Выготский Л. С., [60], с. 126.
[90] Подробнее – в 4.8.2.
[91] Выготский Л. С., [54], с. 227.
[92] Воспринимаемыми.
[93] Это чередование вещей и слов можно попытаться описать как периодически чередующиеся в ходе развития увеличения и уменьшения роли восприятия в регуляции (в смысле максимумов и минимумов степени реагирования на перцептивные, физические свойства вещей). Приведем несколько примеров такого рода информации в возрастно-психологической литературе. «Эксперименты, проводившиеся с трехмесячными детьми («младенческий возраст». – С. К.), показали, что они хорошо различают цвета, формы объемных и плоскостных геометрических фигур». В «раннем возрасте» для ребенка «слово – название предмета – выражает прежде всего его функцию, назначение, которое остается неизменным при изменении внешних свойств. Так, лопатка – это орудие, которым копают, каковы бы ни были ее форма, цвет, величина»; на этой стадии названиями перцептивных свойств – «цветов и форм» – «дети овладевают с большим трудом». В «дошкольном возрасте» («на четвертом-пятом году жизни») складываются «значительно более благоприятные условия» для обучения ребенка названиям цветов, форм и т. п., чем в раннем … возрасте» (Мухина В. С., [215], с. 69, 99, 100). В «школьном возрасте» детей девяти лет «меньше захватывают сенсорные свойства» и ими при словесном описании воспринимаемого «упоминается меньше признаков, чем в любом другом» возрасте «от 3 до 22 лет» (Поттер М. К., [245], с.139, 164-165). А значит, меньше, чем в «пубертатном возрасте». Что же касается «юности», то эта стадия находится за пределами детского развития (3.4.1).
Касвинов С . Г. Система Выготского. Книга 1: Обучение и развитие детей и подростков. - Харьков: Райдер, 2013. Публикуется с разрешения автора.